10:15 Выхожу из вагона метро на станции «Шоссе Энтузиастов». Дорогу я знаю только по описанию, поэтому оглядываю платформу, намечаю двух поджарых мужчин в возрасте «старше сорока» и пристраиваюсь за ними. Там были еще ряд других более-менее субъективных признаков, помимо не обремененности животами… ну да это непринципиально. Словом, они доводят меня до стадиона «Авангард». Тут уже весьма многолюдно. И жарко. Похоже, градусов 30 мы уже имеем. Пробираясь сквозь толпу, уточняю, что переодеваются все в здании и двигаюсь туда. Весь вестибюль – одна раздевалка. Пока переодеваюсь, поглядываю по сторонам. Знакомых лиц много, но знакомых только визуально. Спрашиваю, как тут насчет камеры хранения. Получаю информацию, что вещи можно сдать на первом этаже за 10 руб. или на втором в спортзале – бесплатно. Слегка дивясь замысловатости сервиса, поднимаюсь на второй этаж. Отмечаю, что здесь и переодеваться было бы удобнее, а на будущее – наличие душа.
Сдаю вещи. Надо бы размяться и немного пробежаться, но из прохлады спортзала на уличное пекло особенно не тянет, поэтому разминаюсь минут десять тут же. Однако уже 11:00. Так или иначе – выходить на улицу придется. Внизу неожиданно встречается Goose. Неожиданно – потому что в форуме он не сообщал о своих планах бежать Белочку. Раскланиваемся, благо личное знакомство произошло еще на Лужниках. Насколько я понимаю, он до последнего момента не был уверен в том, что будет участвовать, да и на старт выходит (ввиду творческого кризиса) не ради результата, а чтобы не отвыкнуть. Проводим в приятной беседе минут 15, потом я отправляюсь слегка пробежаться по трассе.
Вновь встречаемся уже на старте. Goose сообщает, что видел Andrew, но тот среди стартующих на десятке, их строят на другой стороне стадиона. Где-то рядом должен быть al_al, но отождествить не удается, а номера не знаем. Организаторы с помощью матюгальника и энергичной жестикуляции пытаются выстроить марафонцев в предназначенном им секторе. В результате их усилий часть выстраивается лицом в одну сторону, другая – в противоположную. Goose, хоть здесь уже не в первый раз, тоже не вполне уверен, куда придется бежать, поэтому отходим в сторонку, чтобы не оказаться в первых рядах в момент старта. В конце концов организаторы сочли достигнутый результат удовлетворительный, и какой-то ответственный работник разразился речью. Как обычно, его никто не слушает, народ беседует между собой, окликает знакомых и обменивается впечатлениями. На дорожке пекло – явно выше 30 градусов.
Неожиданно раздается выстрел стартового пистолета. Он застает врасплох практически всех, но кто-то сооринтировался раньше, остальные потянулись за ним и марафон пошел. Мы c Goose слегка застряли на старте, забыв включить секундомеры, но с задержкой в 5-7 секунд отправились и мы, напутствуемые обиженным ответственным работником, который не договорив подготовленную речь, с горьким сарказмом благодарил на весь стадион стартера.
С раскаленного стадиона выбегаем в тень аллеи. Под ногами упругая влажная тропа, не слишком ровная, но и без чрезмерных колдобин. Продолжаем держаться с Goose вдвоем, темп умеренный и устраивает обоих. Бежится легко. Волна лидеров ушла вперед еще на старте, нас почти никто больше не обгоняет, мы – тоже почти никого… Малый круг (3 км 750 м) в основном идет под деревьями и солнце не донимает. Вот снова стадион. Делая по нему круг, пробегаем финишный створ. На секундомере 21:40. Я, собственно, рассчитывал пробежать его минуты на две быстрее. С другой стороны, когда рассчитывал – надеялся, что будет прохладнее. А главная задача для первого круга была – не разгоняться в порыве стартового энтузиазма и хорошо размяться. Не разгонялся? Нет. Размялся? Несомненно! Ну и славно.
Goose притормозил возле столика пункта питания. Мне пока ничего не хотелось, и я ушел вперед, решив слегка прибавить темп. Снова полумрак длинной грунтовой аллеи (с нее начинаются все круги, но на 1-ом сворачиваем с ее середины, а три остальные пробегаем до конца). Высматриваю впереди бегущего, чтобы задать себе ориентир. Впереди бегущий высматривается плохо. Это я еще в конце первого круга обратил внимание: и перед нами с Goose никого, и за нами пусто. Далее по дистанции это впечатление окрепло – участники забега как-то кучковались. Отдельные порой довольно многочисленные группы, между которыми большие промежутки. Зато уж если обгоняешь – то сразу человек десять.
Итак впереди в «прекрасном далеко» маячила чья-то майка, на нее я и нацелился, стараясь в то же время не выходить за рамки «разговорного темпа». В отсутствии собеседника этот темп держу по ритму дыхания: 4 шага на вдох – 4 на выдох. Навстречу, прихрамывая, идет парень, на ходу отстегивая номер с майки. Для него марафон завершился. Похоже, подвернул ногу. Воспринимаю это как предупреждение и внимательней слежу, куда ставлю ноги – колдобин на этом участке хватает. Группу догоняю ближе к концу аллеи, где на протяжении метров ста дорогу перегораживают сохранившиеся с благословенных прохладных дней большие лужи, которые надо обегать по узенькой тропинке с краю. Для обгона место неудобное, зато передо мной сразу человек шесть. Которых я сразу и обхожу, как только мы выбираемся на ровное место. Дальше опять - пустота и несколько маек вдали на пределе видимости. Но теперь трасса переходит на асфальтовые дорожки и немногочисленность бегунов с избытком компенсируется обилием гуляющей публики. Время от времени пробегаю мимо контролеров. Кое-кто из них ведет счет бегущих впереди. «Восьмидесятый» слышу от кого-то. Информация любопытная, но не более того, потому что не знаю, сколько всего участников марафона.
До первого на большом круге пункта питания миновал еще одну большую группу. Всего пунктов было три: один на стадионе – метрах в 100 от финишного створа и два на большом круге (сам круг 12 км 815 м). Первый примерно в пяти километрах от стадиона, второй – в 4-х с мелочью км далее, то есть от него до завершения круга остается примерно 3 км.
Теперь я пункты питания не пропускаю, жаль само питание разнообразием не балует: вода и чай. За столиком с напитками метрах в тридцати стол с мокрыми губками. На ходу подхватываешь губку, выжимаешь на голову, «сухим остатком» обтираешь лицо и шею. Помогает ненадолго – пошли открытые поляны, луга, берега прудов. Впрочем, на первом круге солнце порой прикрывали какие-то невесть откуда взявшиеся облачка, за что им большое спасибо.
На асфальте кое-где разметка. После напряженных умственных усилий разбираюсь в нехитрой кодировке. К примеру попадается цифра «21.1-2» - это значит середина дистанции, но только на втором круге. Подальше «35-3» - это «середина марафона» на третьем круге, до неё вообще еще пахать и пахать…
После последнего на круге пункта питания впереди очередная группа, но солнце жарит вовсю и игра в догонялки как-то не идет. Некоторое время бежим в одном темпе, только они впереди метров на сто. Тут слышу – кто-то меня догоняет. Краем глаза (оглядываться лень - жарко) вижу: этот кто-то повыше меня ростом и в зеленых трусах и майке. Бежит хорошо, но темп не чрезмерный, и очень для меня удобный – у нас одинаковая и длина шага и частота шагов. Приноравливаюсь, и бежим рядом. На его энтузиазме достаточно быстро догоняем группу перед собой и уж было пристраиваемся сзади. Но тут пошли подъемы и меня уносит вперед. Вроде бы и без всяких усилий с моей стороны. Пока я соображаю, я ли это ускорился или прочие замедлились, зеленый товарищ на ровном участке меня снова догоняет, и мы сообща цепляемся к очередной группе. Перед которой просматривается еще несколько бегунов россыпью. На следующем подъеме меня вновь уносит, а догоняют меня уже двое: к зеленому (его номер, каюсь, забыл) пристроился номер 1930. Дальше узкая тропа на подходе к стадиону, бегуны растягиваются в линию, петляем между деревьями, ныряем в дыру в ограде (никакого криминала – это элемент дистанции) и опять – пекло стадиона. Бегу за кем-то, кто-то за мной, в голове одна мысль: «Быстрее свалить отсюда». В результате проскальзываю финишный створ, забыв засечь время прохождения круга. У стола с напитками хватаю стакан с чаем, у следующего – губку и ныряю в благословенную тень аллеи, начинающей второй круг. Тут обнаруживаю, что вся толпа, с которой ввалились на стадион, куда-то пропала, а чуть сзади, но рядом бежит только 1930-й номер.
Так и двигаемся. Придирчиво оцениваю себя. Вроде бы сил полно, ноги в норме, дыхание не сбилось (все еще 4 на 4). Решаю «Так держать». Попутно вспоминаю про секундомер. Озираюсь в поисках какого-либо ориентира, чтобы засечь время. Попадается надпись на стволе дерева «30 - 3», на ней и засекаю 1:26:30 (т.е. на 2-м круге это 17 км с хвостиком).
Мой спутник держится все время сзади, но, собственно, и путь тут – развернутым строем не пробежишь. Однако, где-то на середине аллее, где участок позволял бежать рядом, он приближается вплотную и вежливо осведомляется, не являюсь ли я случайно Михаилом Антоновым. Полагаю, на эту мысль его навела моя борода. Увы, во всем остальном это предположение было абсолютно мной не заслужено, и я с некоторым сожалением его отверг, заметив, что если Михаил Антонов и бежит сейчас на Белочке, то его надо искать как минимум в получасе впереди. После некоторого размышления добавляю, что и волосы у Антонова темнее моих. Видимо, этот аргумент послужил для 1930-го последней каплей, он выдвигается у меня из-за спины, и дальше мы бежим рядом.
А на 20-м километре случилась беда. Мы пробегали полянку недалеко от одного из прудов, усеянную группами гуляющих и отдыхающих, и к обочине выскочил парень с двумя пластиковыми стаканчиками: «Мужики – сок! Холодный! Берите!». Мне и в голову не пришла мысль о подвохе. Подхватил, бросил с благодарностью «Спасибо» и глотнул. Тут же с ужасом отшвыриваю стаканчик. В нем – водка! И одновременно рядом восторженный глумливый гогот внешне человекообразной компании…
М-да. Вот так попал. И ведь злиться можно только на себя. На тех – бессмысленно… Рядом что-то сочувственно бормочет 1930-й. Пытаюсь собраться с мыслями. Глоток я сделал совсем небольшой. И то часть сплюнул. Но знаю, как действует спиртное при длительном беге. Не то чтобы я строго придерживался сухого закона. Но за 2-3 дня перед длительным бегом лучше от спиртного отказаться. Несколько раз случалось выпить 100-150 грамм сухого вина за день-два до 30-ти километровой субботней тренировке. Во всех этих случаях тренировка проходила очень тяжело. А перед марафоном и всю неделю не рискую. А тут на самой дистанции, да по этой жаре…
Ладно, к черту! Пока бежится. Некоторые ощущения поплыли, но будем считать, что это со страху и пренебрежем.
Отметка «20-2» 1:40:35. Чуть дальше очередной контролер бросает нам «57-й, 58-й».
Солнце жарит во всю, когда забегаем под кроны, тень тоже не дает большого облегчения из-за влажности - парилка. У столика с губками хватаю две, выжимаю на себя - и вперед.
Еще один контролер: «52-й, 53-й»… Эт-то как это!? Мы же вроде никого не обгоняли? Понимаю, что к этим цифрам надо относиться критически.
Отметка «25-2» 2:07:00.
Вот теперь впереди показалась очередная группа, маленькая – два человека. Да чуть дальше еще двое бегут (запомнил, потому что услышал, пробегая, вопрос девочки на трехколесном велосипеде «Папа, а почему они все по двое бегут?» - и авторитетный ответ «Это правила такие…»). Подтягиваемся к ним. Но и нас кто-то догоняет. А тут и опять подъемы. Снова выхожу вперед… А на ровном участке меня снова догоняют, и как круг назад, 1930-й и тот же бегун в зеленом. Вместе добегаем до стадиона, и вновь на нас обрушивается пекло. Обрушивается-то оно на всех одинаково, но придавливает – меня. Неожиданно ноги попросту встают. То есть движение-то я продолжаю, но это не ноги меня двигают, а я их за собой должен тащить. Уже перед финишным створом я начинаю отставать от своих спутников.
Замечаю время 2:30:20, у столика с чаем перехожу на шаг, выпиваю пол стакана, у следующего подхватываю губку, кое-как заставляю себя вернуться к бегу и ныряю в третий круг.
О нем ничего хорошего сказать не могу. Это был уже не бег. Кое-как ковыляю, ноги как чугунные, глаза толком не фокусируются, голова ватная и в ней по кругу вертится дурацкая фраза из школьного сочинения, вроде «Анна Каренина бросилась под поезд и он долго влачил ее жалкое существование»… Поезда поблизости нет и влачить свое жалкое существование приходится самому. Столики питания важны уже не как возможность напиться, а как законное оправдание переходу на шаг. Возможностью этой несколько злоупотребляю, но каким-то образом все же возвращаюсь через сотню метров от ковыляния пешком к ковылянию бегом. Механически замечаю время, на каких-то точках, но в памяти цифры не сохранились. Вроде бы на 35 км было 3:02:50. Голову на отсечение не дам.
У последнего столика меня подбадривают, обещая финиш через 3 километра. Убеждаю себя, что это совсем немного, прикидываю где бы я был у себя в Митино за три километра до завершения тренировки – действительно ерунда… А народу-то на дорожках! Не протолкнуться… Как же они вытянулись, эти жалкие километры. Удивительно, что при всем при том меня на 3-м круге почти никто не обгонял. Может в сумеречном состоянии не всех запомнил, но вроде бы двое.
Вот и стадион. Бодрый голос по громкоговорителю громко говорит о радости бега и здоровом образе жизни. Выползаю на дорожку, двигаюсь по дуге, впереди – табло секундомера, вижу 3:53 и бегут секунды 54-й минуты. Мелькает вялая мысль поднажать, но нажимать нечем и пересекаю финишный створ в 3:54:10. Все!
Комитет по торжественной встрече загружает мои руки «подарочным набором финишировавшему» и кто-то, опытным глазом оценив мое состояние, заботливо направляет в сторону столика с чаем. Выпиваю два стакана, бесцельно слоняясь туда-сюда по раскаленной дорожке. Замечаю кусочек тени под кустами позади столика и приземляюсь там, после чего начинаю неторопливое возвращение в сознание. Время от времени на стадионе появляются очередные марафонцы. Приглядываюсь к ним, думая дождаться Goose. Сижу минут 15, его нет. С другой стороны вижу плохо – мог и пропустить. С усилием отрываюсь от земли и покидаю стадион.
В спортзале забираю свой рюкзачек, но долго не могу приступить к переодеванию, продолжая пребывать в состоянии очумелости. В чем, впрочем, я не одинок – вокруг на скамейках народ примерно в той же форме. Все какие-то скучные и молчаливые. Но вот кто-то вяло ругает жару. Ему кивнули, расслабленно махнули рукой, что-то невнятно буркнули – словом тема вызвала живейший отклик… Появляется мрачный Goose. Очень недоволен своим результатом, говорит что установил личный рекорд с неправильной стороны. Размышляю на этим фактом. Соображаю, что с этой стороны и у меня личный рекорд, хотя и менее убедительный.
Goose напоминает мне, что тут есть душ. Ах да! Сидящая рядом на скамеечки женщина (тоже бежавшая марафон) сожалеет о том, что душевые только мужские. Нам-то кажется, что в нынешнем состоянии окружающего коллектива никто ничего не заметит. Но, вроде бы она все же воздержалась…
После душа голова несколько прояснилась, но на возвращение в более-менее нормальное состояние мне потребовался весь остаток дня.
Какое же в целом осталось впечатление от марафона? К организаторам у меня претензий нет. И должен отметить доброжелательность всего «вспомогательного персонала». Места, где проходит дистанция красивые. А сам марафон тяжелый.
Итак, отягощающие факторы:
1. Негладкая трасса. Во-первых много подъемов и спусков (хотя все - пологие), во-вторых просто много неровностей. То асфальт, то влажный грунт, то он же, но пересохший, то рассыпанная щебенка, то она же, но не рассыпанная – равномерно распределенными кучами перегораживающая тропу, то какие-то неровно уложенные плитки – словом под ноги смотреть надо, по сторонам не поглазеешь.
2. Очень жарко. Плюс в некоторых участках дистанции большая влажность. И, судя по отзывам ветеранов, для Белочки это типичная погода.
3. Большая плотность гуляющих на дистанции. На грунтовых тропах посвободнее, а вот все асфальтовые дорожки ими забиты. Собаки, велосипедисты и роллеры, мамы с колясками и детьми и просто гуляющие компании временами полностью перегораживают дорогу. Из всей это гуляющей братии с наибольшим пониманием к ударникам марафонского труда относились, как ни странно, собаки. Заранее и с полным уважением освобождали дорогу. Среди прочих приходилось лавировать. На первых кругах это не составляет большой проблемы, а вот на последнем любовь к ближнему подвергается серьезным испытаниям.
И, к сожалению, я так и не могу оценить свой результат. Время неважное. Но сколько в нем от объективной сложности марафона и моего уровня на тот день? И сколько от подлой «шутки», в которую вляпался на середине дистанции. И ведь задним числом вспомнил, что от кого-то уже слышал о такой опасности со стороны наших добросердечных соотечественников…
Словом, надо готовиться к следующей Белочке – поставить контрольный опыт в чистых условиях.