06.12.2015 3-09-01
1. Это мой второй марафон в Кастельоне. Первый был в 2012 (3-08-17). В этот раз мне хотелось пробежать хорошо, желательно по личному. Потому что впервые в жизни за меня будет болеть внучка, которая родилась год назад в этом прекрасном городе. В то же время, вызывал опасение совсем небольшой перерыв 7 недель от крайнего марафона (3-06).
Это утро было ясным и безветренным на Апельсиновом берегу. Город еще спит, но уже растяжками над улицами обозначены места старта на 10 и 42. Ограждены стартовые коридоры с калитками обозначенными цветами по степени готовности бегунов, указанной ими при регистрации. Моя калитка синяя, как и соответствующая отметка на номере. Это означает, что финишировать я собираюсь со временем от 3 часов до 3-15. Звучит музыка, пробуждая спящий город, и разливается далеко по сухому руслу реки, на вантовом мосту над которой и стартует марафон. Народ активно разминается. Тепло, + 12. Время неумолимо и бегуны начинают заполнять предстартовое пространство плотным строем. И я со всеми. Смотрю на безоблачное небо, в котором парят две чайки – море рядом и нам предстоит добежать до порта Грао и еще вернуться обратно, а значит преодолеть хоть и небольшой, но подъем. Стартанули как всегда бодро, сквозь коридор зрителей и их шумные аплодисменты. Старался бежать ритмично, без фанатизма, вступив в длительный спарринг с местным асфальтом. Первая десятка по улицам города за 43-05, полет нормальный. Еще 5 км и мы выбегаем на дорогу в сторону порта. Здесь малолюдно, нет тени от домов, температура поднимается до + 17 и становится жарковато. Но в отличие от прошлого раза мое состояние получше и спарринг с асфальтом проходит в легком темпе. Чего не скажешь по времени на половинке – 1-30-36. Вполне себе неплохо. Но начинается подъем от Грао до города и уже есть признаки усталости. Темп держу, но спарринг постепенно переходит в поединок. Вот моя любимая аллея из стриженых платанов, но не так она радует и удивляет, как это бывает обычно. Питьевые пункты через каждые 2.5 км. Всякий раз волонтеры вручают прямо в руки бутылку с водой. Два-три глотка и драгоценная жидкость летит в сторону ближайшего мусорного бака. Каждые 5 км изотоник и опять полная бутылка… Еще и гель пытался пробовать, но мне не очень идет. В одном месте не смог отказаться от очищенного мандарина. Но мой противник начинает вколачивать все сильнее и сильнее, особенно булыжная мостовая вкладывается от души, строго по очереди: в правую ногу, в левую, снова в правую и еще сильнее в левую… Приходится уходить в оборону, сбрасывать темп. В то же время, я знаю, где меня могут встретить родные и не хотелось бы при них перейти на шаг. Голова закипает, поливаю водой и пытаюсь распределить остатки сил переходом на шагобег. В ключевой точке я бегу и вижу приветствующих друзей и родных и внучку Алису, которая конечно не разглядела деда. Она плачет от оглушительного шума болельщиков и вообще не понимает, что за ерунда тут происходит. Часть народа бежит, часть уже идет, а большинство стоит по сторонам коридора и орет, и шумит, и хлопает, и пытается телепортировать этот взрыв энергии в тела и волю финишеров. Отбежав на «безопасное» расстояние, опять перехожу на шагобег. Мимо пробегают испанцы и пытаются меня ободрить. Зрители тоже кричат, машут руками в направлении бега и пытаются объяснить, что осталось-то чуть. Один из бегущих был очень настойчив. Уже обогнав меня, он продолжал в полуобороте объяснять и жестикулировать мне «парень, там за поворотом уже финиш!». Затуманенное сознание не позволило быть невежливым, я поверил ему, и мы действительно выбежали на широкую финишную прямую и параллельными курсами преодолели последние несколько сотен метров. Рекорда не случилось, но шансы еще есть впереди, тем более, что на будущее марафон перенесли с начала декабря на середину февраля, на более холодное время года.
Расклад по десяткам: 43-05, 42-49, 44-15, 47-52.
Раскладка по половинкам: 1-30-36 / 1-38-25.
2. Следующий день – морская рыбалка.
Ранее утро, еще темно. Мы с Цезарем выезжаем в сторону Алкосебре. Дороги здесь хорошие. Несколько десятков километров пролетают незаметно. И вот мы уже в местном небольшом камерном порту, в бухте, отделенной от моря искусственной косой из железобетонных ежей. Солнце еще далеко за морем, но заря уже занимается светлыми розовыми красками, отражаясь о водяную рябь и помогая еще горящим фонарям подсвечивать лодки и яхты, которые мирно посапывают бортами о воду и переминаются с борта на борт в своих стойлах. Все участники рыбалки уже на месте. Мы знакомимся и не торопясь загружаем в лодку только необходимое. Капитан, он же хозяин катера, он же организатор рыбалки, строго оценивает содержимое рюкзаков и сумок и лишнее предлагает оставить в машинах. Лодка небольшая, но скоростная. У одного из участников рядом стоит большая яхта, но ее скорость в несколько раз меньше и на ней бы пришлось целый день ходить до места рыбалки и обратно, а ловить рыбу времени бы уже и не осталось. Прошу прощения, что не называю всех имен. Итак, нас пятеро: Кэп, Заядлый, Молодой, я и Цезарь. На малом ходу из спящей бухты мы выходим в открытое море. Кэп настраивает навигатор и грузит двигатель по полной, поднимая лодку на винт. По высоте волн и прыжкам катера с одного гребня на следующий, он подбирает крейсерскую скорость около 50 км/час, на которой предстоит идти целый час. Перед нами море до горизонта, узкая полоска света с видом на зарю, над которой темным тревожным строем выстроились облака атланты-воины на охрану моря от земных странников. Кэп, об опыте которого говорит обветренное и прокопченое солнцем лицо, внимательно всматривается вперед и вверх. И не зря. Рукой он показывает вправо, пытаясь перекричать шум мотора и ветра, туда, где один из темных монстров загружает вниз небольшой, издалека, торнадо. Несмотря на демонстрацию силы, по всей видимости, нас разглядели сверху, признали добропорядочными и дали зеленый свет. Еще немного, и мы прошли суровую облачность. Теперь перед нами было только море и за нами было только море, и справа было только море и слева было только море! Восход солнца впереди по курсу вызывает радость и восхищение у всего экипажа. А еще через некоторое время между морем и солнцем появились темные точки. Это острова Колумбретес, природный заповедник, охраняемый государством. Постепенно точки выросли и предстали черными замысловатыми силуэтами осколков вулканических дел. Здесь было наше первое место рыбалки. Эхолот и навигатор помогли встать на якорь в самом-самом месте. Глубина 50 метров. Удочки расчехлены, на крючки насажены сардинки и кальмары. Много резаной сардины летит за борт для прикорма. Еще на берегу мне стало понятно, что рыбалка предстоит серьезная, когда Цезарь показал два ящика мороженой сардины по 15 кг каждый – для прикормки и наживки. Клевало плоховато. Мне попались две черных дорады – чопы. Только Заядлый азартно периодически дергал на свою фирменную уду настроенную под мелкую рыбу, со множеством крючков, разнообразную разноцветную рыбешку. Крупная же рыба не желала поддаваться на наши уловки. Можно было бы подумать, что ее тут и нет вовсе, но Кэп зорко отслеживает движение в навигаторе, а однажды и вовсе взволновался, стал махать руками, показывая в пучину и через слово «Атун, атун, атун!!!». Тунец есть, и он рядом. Попытались задержать его под лодкой быстро разбросав еще несколько порций сардин, но тщетно. На крючек тунец не идет. Наступила пора перекусить. На борту есть холодильник. Холодное пиво, вино, хлеб, хамон, сыр. В отличие от наших традиций не брать рыбу на рыбалку, здесь подобные предрассудки отсутствуют: рыбные консервы и в масле и в томате уплетаются на свежем воздухе с хорошим аппетитом. «Серьезной» еды нет, за исключением тортильи (омлета) приготовленного дочерью. Мне посоветовали/попросили в следующий раз не забыть взять с собой красную икру лососевых, которую здесь очень уважают. После перекуса решили сменить место, а заодно и небольшая экскурсия для гостя, то есть меня. Якорь на борт и мы двинулись на малом ходу к самому большому острову. Его отвесные стены и живописные поверхности с большой вертикальной составляющей рельефа обжиты множеством птиц, ну и змей, наверное, хватает, ведь именно от них пошло название островов. В самой верхней точке мощно утвердился маяк. Внутри острова очень красивая бухта, по которой мы вежливо и медленно дали круг, чтобы не нарушать шумом мотора местную гармонию и отдавая дань уважения кратеру вулкана, спящему под нами. От острова направились в противоположную сторону от первой стоянки. Турбулентный след от винта одновременно и связывает и отдаляет нас от причудливых одиночных черных скал, оформляющих силуэт вулканической челюсти, часть зубов которой выбита за многие столетия морем и ветром. Новое место - новое для меня, но не для Кэпа. Встаем на якорь строго по заранее проверенным координатам. Глубина 70 метров. Здесь клев отличный. На любительском борту идет чопа одна за одной. На другом борту профи-Кэп зарядил несколько удочек с наживкой из ставриды на крупную рыбу. Судно ритмично раскачивается волнами, поднимая и опуская удилища с приторможенными катушками и я представляю, как около дна заманчиво пританцовывают серебристые ставридки с припрятанными коварными крючками. На всю глубину под лодкой засверкала, как новогодняя елка, фантастическая подвижная фигура из парящих, крутящихся, падающих и одновременно мерцающих перламутровой чешуей в солнечных лучах, новогодних игрушек – ставридок. Кэп знает свое дело и своевременно отдает поручения членам экипажа о необходимости разбросать рыбу вдоль бортов. Тем самым, волшебство под лодкой продолжается, мы прозаически тягаем мелкую рыбу, солнце неизбежно опускается к горизонту, а главного чуда все нет – нет крупной рыбы. И все же этот день не зря был чудесным с самого начала. Резкий и характерный треск катушки со стороны профи-борта был синонимом «полундра!». Кэп с дикими криками схватил удилище, одновременно регулируя тормозное усилие катушки, с которой раскручивается и с треском уходит леска в глубину и одновременно же давая указания Заядлому. Вот уже Заядлый держит удочку двумя руками, а Кэп снимается с якоря, для чего к веревке наспех привязывает буй и часть веревки вместе с тазом и буем выбрасывает за борт. Затем он вприпрыжку бежит, заводит двигатель и начинает штурвалом подстраивать положение лодки под движение Рыбы. Они с Заядлым в азарте орут друг на друга доказывая, что же именно в данную секунду надо делать с лодкой и с контролем рыбы. Нельзя допустить, чтобы леска попала под винт. Всем на борту понятно, что это крупная Рыба, и что это и есть чудо. Постепенно ситуация стабилизируется. Заядлый пытается двумя руками и всем корпусом поднимать Рыбу в направлении борта ритмичным опусканием удилища вниз с одновременной подмоткой катушки и последующим подъемом удилища вверх. Вот тут, на подъеме, требуется большая сила и Молодой помогает ему. Кэп предлагает и мне попробовать вываживание, но я не могу взять такую ответственность на себя. Понятно, что это единственный и последний шанс на сегодня увидеть Рыбу на борту. Отсутствие опыта – это большой риск. Поэтому, максимум на что я сгодился, так это на фотографирование. Постепенно Рыба уступает стараниям Заядлого и Молодого. Единственное, что ей удалось, так это сломать алюминиевый упор для удочки на специальном поясе Заядлого. Пояс заменили на запасной и все больше лески возвращается на катушку... И вот наступает момент, который мне не забыть: ожидаемо, но совершенно неожиданно из темной глубины меня освещает серебряное солнце! Оно быстро перемещается вдоль лодки и ослепляет то сильнее, то слабее – как огромный живой солнечный зайчик! Одновременно Кэп кричит диким хрипом «Атун! Атун!». На лодке опять аврал! Все суетятся, кто-то хватает багры, кто-то активно работает штурвалом и двигателем, кто-то продолжает активно укрощать леску. Один лишь я просто зритель этого необыкновенного спектакля. Иногда даже забываю про фотоаппарат. Медлить дальше было некуда. Вот уже погас волшебный свет из морских глубин и показался сам огромный тунец. Его беспощадно и неумолимо забагрили двумя крюками и прижали к борту лодки. Справа по борту море стало красным от крови Рыбы. Кэп-профи перепоручил багор напарнику, а сам встал за штурвал и развернул лодку относительно острова так, чтобы даже применяя бинокли не видно было борт с Рыбой. Люди в лодке ждали, пока Рыба потеряет кровь и остатки сил. И лишь затем, по команде Кэпа, на «раз-два» Рыбу подняли на борт. Она еще была прекрасна. Мощное, гидродинамически выверенное тело идеально для скоростного рассекания морских пучин. И вот теперь эта перламутровая кожа – это волшебное зеркало - тускнеет в лучах заката. Одновременно тускнеют и большие глаза. Большая, размером с меня, Рыба засыпает. Но у жизни и смерти нет задержки и вот уже мотор набирает обороты и мы уходим от красного пятна в ту сторону, где оставили якорь. Что-то не то с координатами? Буя нет там, где он должен быть. Наблюдается некое замешательство у Кэпа. В итоге выяснилось, что буй угнало ветром, и он все же найден, но без веревки, к одному концу которой был привязан якорь, а ко второму – таз, собственно для хранения веревки и якоря на борту. Это расстроило Кэпа. Но делать нечего, надо двигаться дальше и лодка уходит в сторону от острова. Мы делаем большой крюк и на полпути до берега делаем остановку. Нельзя с такой рыбой в порт. Кэп достает спецкоробку с керамическими ножами. Несколько выверенных движений и филейная часть отделена. Острый нож срезает тонко остатки красного мяса от скелета. Мне объясняют, что есть традиция съесть немного сырого мяса Рыбы на борту. Традиции надо чтить. И вот уже голова и скелет рыбы отправляются за борт. В лодке производится уборка и мы трогаемся к дому. А вот и вся наша компания заваливается в дом Кэпа. Это тоже традиция – отметить окончание рыбалки. Все происходит в столовой/кухне. В открытую дверь видна набережная и слышен шум волн и пение птиц. Оперативно делится рыба на четыре части – Кэпу и тем, кто оплачивает мероприятие. Параллельно открывается вино и пиво. Кэп мастерски мелко режет филе, художественно раскладывает на широком блюде, посыпает крупной солью, поливает оливковым маслом и для пущей красоты добавляет на край тарелки пару капель зеленого соуса. Масло - мягкое желтое море, на волнах которого плавает яркое красное чудо, волшебным образом отливая перламутром, а соль подобна россыпи белого жемчуга. Одновременно разогревается сковорода опять же с оливковым маслом и несколько кусков стейка быстро обжариваются с двух сторон. При этом внутри на 70% мясо остается красным. Поднимаются бокалы за рыбалку и за Рыбу. Оба блюда прекрасны не только видом, но и вкусом - уминаются с большим аппетитом. Спасибо испанскому морю и людям спасибо и Рыбе спасибо за этот чудный день. Тем временем стемнело, пора ехать домой. В машине меня сморило, и как не пытался бодриться, чтобы поддержать Цезаря за рулем, ничего не вышло. Вырубился. Во сне волны качали меня, и перед глазами маячил кивок удилища на фоне островов Колумбретес.
Еще два дня мои ноги гудели и не желали без боли спускаться по лестницам. Это результат двойного эффекта от марафона и последующего дня, проведенного на ногах в борьбе с качкой. Но картинки этих двух дней, запахи и ощущения во много раз дольше и приятней, и согревают меня.